В собственном меду

За 10 месяцев текущего года цены на мед в России увеличились на 18% (против 50% годом ранее), но даже такие показатели позволяют продукции пчеловодства оставаться среди лидеров продуктового рынка по темпам роста цен, уступая лишь овощам, которые подорожали на 22%.

У этой тенденции несколько причин: рост себестоимости производства и спроса, ограничение импорта. Продажа дорожающего и набирающего популярность продукта становится все более привлекательной для игроков рынка, которые запускают инвестиционные проекты.

Бесплатное опыление

В 2009 году объем производства меда в России составит около 109 тыс. тонн, считает глава Российского национального союза пчеловодов Арнольд Бутов. При этом он уверен, что отечественные компании могут производить до 1 млн тонн, то есть потенциал отрасли используется только на 10%. В целом же динамика положительная, к примеру в 2007 году было произведено около 90 тыс. тонн меда. «В начале 1990?х годов объем производства был еще меньше, – вспоминает Бутов. – В 1991?м он составлял 42 тыс. тонн, из которых значительная часть уходила на экспорт. Поэтому даже сегодняшнее состояние дел можно считать прорывом».

Однако другие эксперты не разделяют оптимизма Арнольда Бутова, отмечая, что популярность пчеловодства во многих регионах России падает: фермеры избавляются от пасек и продают земельные участки под строительство загородных домов. Для стандартной пасеки на 100?150 пчелиных семей требуется не менее 300?500 га земли. По наблюдениям некоторых участников «сладкого рынка», объемы производства в реальности не растут, а падают.

Расхождения в оценках можно объяснить лишь тем, что в последнее время возросло число торговых точек, где мед реализуется (фирменные магазины, сети, расширившие ассортимент), что могло положительно сказаться на динамике объемов производства за счет распространения более цивилизованных форм работы рынка.

Тем не менее цены на российский мед динамично растут, и не без причин. По мнению Арнольда Бутова, основная из них – рост себестоимости производства. Ранее пчеловодство было более экономичным: пасеки располагались неподалеку от колхозных полей, на которых, например, сеяли гречиху. «Сегодня пасечники вынуждены использовать кочевой вид пчеловодства и поэтому находятся в зависимости, например, от цен на бензин», – поясняет Бутов.

«Государство почти не поддерживает пчеловодство. В то время как во многих странах пчеловоды пользуются льготным кредитованием, покупают новое оборудование и т.д., у нас ничего этого нет – все работают по старинке. Кроме того, в этой отрасли бюрократических барьеров больше, чем в любой другой. Например, мы должны дважды получать ветеринарное свидетельство – на мед как сырье и на тот же самый мед в уже расфасованном виде», – рассказывает генеральный директор компании «Медовый дом» Антон Георгиев.

С этим мнением согласен Арнольд Бутов. «Государство должно поддерживать пчеловодство, так как помимо производства меда пчелы выполняют важную для сельского хозяйства функцию – опыление растений. Поэтому правительства зарубежных стран и выделяют пчеловодам различные субсидии и всячески поддерживают развитие этой отрасли. Нашим же пчелам опыление не оплачивается вообще», – сетует Бутов.

Поддержка пчеловодства за рубежом создает определенную опасность для отечественного производителя. Несмотря на то что многие склонны относить мед к традиционно российским продуктам, доля России на мировом рынке невелика – из 109 тыс. тонн, по данным Федеральной таможенной службы, экспортировано около 450 тонн, менее 1%.

Сладкая жизнь

Всего же в мире производится около 1,4 млн тонн меда, из них экспортируется около 400 тыс. тонн. Лидером здесь является Китай, на который приходится примерно пятая часть мирового производства. Однако Россия, как и ряд других стран, создала определенные барьеры для зарубежного меда. Чтобы ввозить его из-за рубежа, необходимо разрешение Россельхознадзора, требования для которого разработаны в 1999 году (разрешение выдается на основании ветеринарного свидетельства страны-поставщика). В соответствии с этими документами ввозимый в Россию мед не должен проходить обработку химическими веществами, ионизирующим облучением или ультрафиолетовыми лучами, содержать антибиотики, пестициды и другие медикаментозные средства и т.д., а также не должен быть изготовлен пчелосемьями, получавшими корма с генно-модифицированными продуктами.

Выполнение многих из этих требований ставит зарубежных ветеринарных врачей в тупик из-за отсутствия точных определений. Например, не указано, какие именно антибиотики не должны содержаться в меде, при том что они широко применяются для лечения пчел, в том числе и в России. «Требования Россельхознадзора означают почти полный запрет на импорт меда в Россию», – говорит Антон Георгиев.

Однако и российский мед недостаточно известен на внешнем рынке. Производители не особо стремятся выходить на зарубежный рынок, так как могут реализовать всю свою продукцию в России. К тому же экспортируемый мед также должен соответствовать техническому регламенту, который отличается от российского (основные импортеры меда в мире – страны ЕС). В итоге те небольшие объемы, которые вывозятся из России, реализуются в ближнем зарубежье, плюс небольшую часть покупает Германия.

«Липовый» мед

Отдельная проблема отрасли – большое количество фальсификата. Оценить его долю при этом сложно, поскольку анализ статистики производства и исследование объемов потребления меда в России практически не проводятся. К примеру, в перечень продуктов, по которым на сайте Минсельхоза РФ регулярно размещаются статистические данные, мед не включен. «Рынок меда трудно исследовать, так как он слишком фрагментирован. На нем нет крупных общенациональных игроков, так как пчеловодством занимаются в основном небольшие фермерские хозяйства», – объясняет генеральный директор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько. По словам Арнольда Бутова, основная часть фальсификата реализуется через перекупщиков. «Часто они играют на обычном незнании, – рассказывает Бутов. – Например, в Петербурге я обнаружил „облепиховый мед“, которого в природе вообще не существует – облепиха нектар не выделяет».

Еще одной отраслевой проблемой является рынок сбыта. Значительная часть меда реализуется на рынках и ярмарках. Например, на ежегодной медовой ярмарке в Москве в этом году реализовано около 5 тыс. тонн меда (в среднем каждый участник продал 2?4 тонны). Фасовочных производств, которые позволили бы продавать мед через сетевую торговлю, не хватает. Участники рынка рассчитывают, что рост спроса будет подталкивать развитие рынка. Ведь мед служит полезным, хоть и дорогим заменителем сахара и в перспективе его потребление должно возрастать.

Тем не менее, несмотря на сложности, в отрасли постепенно появляются ярко выраженные лидеры. Что касается производства меда на Северо-Западе, то по понятным причинам пасек здесь немного. Крупнейшие центры пчеловодства расположены в Башкирии, Адыгее, Алтае, Краснодарском и Пермском краях, Ростовской и Рязанской областях и пр. Однако в сфере фасовки меда крупные игроки в СЗФО уже определились. Это «Медовый дом» (торговые марки «Дедушкин улей», «Добрый мишка», «Золотой хутор»), «Система-Интер» (торговая марка «Медъведь»), «Балтбизнес» и др. Кроме того, фасованный мед поставляют кооперативы фермеров. Тот же «Медовый дом» уже планирует расширение – помимо петербургской площадки производительностью 250 тонн меда в месяц он намерен открыть еще одну, аналогичную по мощности, в Новгородской области. Для этого компания недавно приобрела на торгах здание пустующего детского сада в Батецком районе области. Можно предположить, что примеру этой компании последуют и другие участники рынка.