Что будет с замороженными активами россиян в Европе, если их не вернут?

Сейчас разморозить и вернуть зарубежные активы россиян возможно, но что с ними будет, если мы этого так и не сделаем? Конфискуют, потратят, оставят под вечным замком? В этой статье — какие сценарии обсуждают в ЕС и насколько реальна угроза полной и безвозвратной потери активов.

О каких деньгах мы говорим

С 2022 года страны ЕС и «Большой семерки» заморозили активы, связанные с Россией, на сумму около $300 млрд. Это в первую очередь государственные резервы, размещенные через европейские депозитарии, но в ряде стран были также заморожены частные счета, портфели ценных бумаг и иные активы российских инвесторов (менее 10%).

Формально эти средства не конфискованы — они продолжают числиться за своими владельцами, но их нельзя ни продать, ни перевести, ни использовать в расчетах. Поэтому мы и называем данную ситуацию заморозкой: деньги есть, они вроде бы все еще наши, но доступа к ним нет.

И все же эти активы не могут оставаться в подвешенном состоянии бесконечно. Уже сейчас ЕС использует прибыль, которую приносят эти замороженные средства, для помощи Украине. Пока что это только госрезервы, а не частные активы, но как знать, что с ними будет дальше.

Какие варианты обсуждают в Европе

Сейчас обсуждаются три основных сценария:

1. Использование прибыли (процентов) от активов
2. Прямая конфискация активов
3. Списание или принудительное удержание

Пойдем по порядку.

1. Использование прибыли от активов

Первый и самый осторожный сценарий, который Евросоюз уже начал воплощать, — не трогать сами активы, но изымать и использовать доход, который они приносят.

Речь идет о так называемых «extraordinary revenues» (внеплановых доходах), которые образуются, пока замороженные российские активы продолжают лежать на счетах Euroclear и других европейских депозитариев. Несмотря на то что активы заблокированы, они все равно генерируют процентный доход и другие технические поступления, которые аккумулируются у финансовых посредников.

В 2024 году Совет ЕС принял решение направлять эту прибыль на поддержку Украины. Уже в июле 2024-го был проведён первый трансфер €1,5 млрд, а в 2025-м объём таких перечислений вырос — по данным Еврокомиссии, доходы от замороженных российских активов могут приносить около €3 млрд в год. Эти средства ЕС планирует использовать в том числе для выплаты процентов по крупному кредиту Украине от стран G7, согласованному в середине 2024 года.

Важно, что при этом «тело» активов (principal) остаётся нетронутым и по-прежнему замороженным. Формально собственность не переходит к ЕС — активы продолжают числиться за Россией, а ЕС использует только побочные доходы от их размещения. Это позволяет европейским юристам обходить риск создания прецедента прямой конфискации и минимизировать возможные иски со стороны владельцев.

2. Прямая конфискация

Возможность конфисковать именно основной капитал — предмет самых острых споров.

С юридической точки зрения такой шаг крайне проблематичен: по действующим нормам ЕС и международного права заморозка активов не лишает владельца права собственности, а значит, их принудительное изъятие может рассматриваться как нарушение прав.

Многие страны-члены ЕС опасаются создать опасный прецедент, который подорвет доверие к европейским юрисдикциям и испугает других крупных инвесторов. Поэтому даже обсуждения конфискации, как правило, касаются только государственных резервов РФ, а частные активы россиян в эту дискуссию почти не включают.

На практике этот сценарий пока остается теоретическим, потому что политически он весьма рискованный: прямая конфискация может нарушить право собственности, закрепленное в праве ЕС и международных нормах, и вызвать иски против ЕС в судах, а также подорвать доверие к европейским юрисдикциям — крупные инвесторы и суверенные фонды могут опасаться, что их активы тоже могут быть экспроприированы при политических конфликтах.

3. Списание или принудительное удержание

Третий возможный вариант, который время от времени упоминается — сохранить активы замороженными на неопределённый срок, без использования и без возврата.

По факту это удержание активов до политического решения, которого может не быть годами. Такой сценарий выглядит более вероятным, чем прямая конфискация, потому что позволяет ЕС не нарушать формально право собственности, но и не возвращать средства владельцам.

Фактически это означало бы вечную заморозку: активы не исчезают, но ими нельзя воспользоваться, и их судьба остается полностью зависимой от будущих политических договоренностей.

Так или иначе, все это касается государственных денег. Нас же волнует более насущный вопрос.

Каковы риски для частных активов россиян?

На сегодняшний день прямых решений о конфискации частных российских активов в ЕС не принято — и, в отличие от государственных резервов, они почти не фигурируют в публичных обсуждениях о возможном изъятии.

Преобладающая позиция европейских властей — сохранять такие активы в замороженном состоянии, не позволяя владельцам распоряжаться ими, но и не переводя их в собственность ЕС. Активы остаются на счетах, но заблокированы до политических или судебных решений в будущем.

Однако риск потери контроля над ними всё же существует. Если конкретного владельца сочтут «связанным с российским режимом» или его бизнесом, его активы могут быть не просто заморожены, а арестованы в рамках индивидуальных санкций или уголовных дел (например, по обвинениям в отмывании средств, обходе санкций и т.д.). В этом случае речь уже идет не о коллективной санкционной заморозке, а о персональном правовом преследовании, при котором возможна и конфискация.

Иными словами: пока частные активы россиян в ЕС в целом не грозятся отобрать, но остается риск точечных арестов и потерь, если владельца сочтут связанным с режимом.

Интересный факт

Капают ли проценты замороженные активы россиян, и получим ли мы после разморозки прибыль с наших активов? Ведь используется только доход с государственных активов, а не с частных.

Кратко — нет. Как правило, частные активы не растут и не приносят доход владельцу, пока заморожены. А даже если бы и росли, ЕС использовал бы эти проценты в своих интересах.

Если их разморозят — владелец получит именно то, что было на момент заморозки (плюс/минус рыночная стоимость самих бумаг, если они торговые).

Подытожим: какой исход наиболее вероятен?

На данный момент прямых планов конфисковывать частные российские активы в ЕС нет — и, в отличие от госрезервов, они практически не фигурируют в публичных инициативах по изъятию средств.

Самый вероятный сценарий — долгосрочная заморозка без доступа и без дохода: активы остаются на счетах, но ими нельзя распоряжаться и нельзя получать проценты или дивиденды.

Если политическая ситуация изменится, эти активы могут быть разблокированы и возвращены владельцам в исходном объеме — без накопленного дохода, но и без потерь номинала. Но, конечно, ждать с моря погоды и надеяться — безответственное отношение к своему капиталу. Нужно действовать — добиваться разморозки уже сейчас, чтобы не только избежать рисков, но и снова получать от активов доход.

Помните: основной риск для частных инвесторов — не коллективная конфискация, а точечные аресты в случае, если конкретного человека или компанию признают «связанными с российским режимом» или нарушающими санкции.