По-старому не получится

– Почему Вы так категорически ставите вопрос о необходимости смены операторской бизнес-модели?

– Если сложить абонентские базы «большой тройки» операторов мобильной связи, то получается, что в Москве на каждого человека в среднем приходится по три SIM-карты. Проникновение мобильной связи в стране – почти 150%. А инвесторы и акционеры, конечно, требуют роста. И точки этого роста сотовые операторы совершенно справедливо видят в поглощении компаний фиксированной связи. Но само по себе это еще не решает задачу целиком. Да, наш сегмент рос достаточно быстро, в среднем на 26% в год, что даже больше, чем у сырьевых отраслей. В кризис рост замедлился до 20%, но на самом деле снижение динамики связано не только и не столько с кризисом. Этот тренд обусловлен приходом новых технологий, глобальных игроков и изменениями в характере потребления телекоммуникационных услуг.

– Что конкретно Вы имеете в виду?

– Компании типа Skype, Apple, Google, проводной и беспроводной широкополосный доступ в Интернет (ШПД), цифровое телевидение, причем не просто цифровое, а интерактивное. В соответствии с этим телеком-операторы и должны меняться. Сейчас рынок достиг очередной поворотной точки. Сначала появились операторы фиксированной связи, затем – операторы мобильной связи, которые поглотили операторов фиксированной связи, возникли универсальные операторы, и одновременно с этим стали появляться глобальные игроки на рынке контента. Посмотрите на капитализацию Google и Apple. Раньше самой крупной компанией по капитализации в Америке была AT&T. А сейчас Google и Apple могут запросто купить любого оператора. То есть компании, которые работают в области контента, платформ и устройств, необходимых, чтобы этот контент потреблять, могут легко купить универсальных операторов, просто чтобы быть уверенными, что инфраструктура работает так, как им надо.

– Ну, могут купить, а могут и не купить... Перестраивать бизнес из опасения быть купленным?

– Нет, из опасения потерять свой бизнес. Операторы связи ограничены лицензионными зонами, территорией, на которой работает сеть. Для передачи трафика нужно заключать договоры, стыковать сети, платить друг другу за это. А «контентщики» ничем не ограничены, они изначально работают в глобальной среде, вне географических границ. Сети связи «контентщики» и их клиенты используют просто как «трубу», как канал доступа к информации. При таком раскладе основные доходы пойдут уже не операторам. Поэтому и нам надо играть на этом поле. Выход на международные рынки, то есть приобретение других операторов, не решает проблему, потому что, как я уже сказал, мы в неравных условиях с глобальными игроками. Я вижу возможность выжить только в том, чтобы вступать в партнерство с такими компаниями, как Google и Apple. Если нам сейчас не поменять бизнес-модель, то возникнет серьезная опасность превращения операторов связи просто в stupid pipe, то есть в «глупую трубу». А этого мы не хотим.

– Вы говорили, Skype Вам тоже мешает?

– Нет, не мешает. Но это еще один аргумент в пользу смены бизнес-модели. Когда-то дальняя связь была для операторов самой прибыльной услугой. К тому же за счет дорогой дальней связи субсидировалась местная. Так вот, операторы дальней связи сейчас просто рыдают, потому что Skype уводит у них деньги. Нас как оператора фиксированной связи Skype радует, потому что ему нужен ШПД и мы его приводим в домовладения. Но сейчас операторы сотовой связи столкнулись с тем, что Skype вышел и на сотовые телефоны. Что с этим всем делать? Серьезный вопрос.

Надо осознать, что мы переживаем смену вех, и выбрать новые приоритеты. Сравнить состояние рынка сейчас можно с тем, каким он был на момент появления мобильной связи. Например, когда 18 лет назад был создан мобильный оператор «МТС», в бизнес-плане был заложен целевой показатель в 12 000 – 15 000 абонентов. По тем временам это казалось нереальным, многие тогда относились к этой цифре скептически, во что трудно поверить сегодня, когда число пользователей услуг сотовой связи уже превысило 200 млн.

– Какие еще Вы видите приоритеты?

– Цифровизация телевидения. Сейчас среднестатистический россиянин проводит у экрана телевизора чуть меньше времени, чем спит, а спит он треть жизни. На самом деле это пугающие цифры, но для развития бизнеса позитивные. В Москве бесплатно можно принимать около 17 каналов, а проникновение персональных компьютеров – более 70%. То есть выбор у потребителя есть, и платное ТВ продвигать трудно. А в регионах каналов доступно в среднем от 0 до 6, причем с очень плохим качеством, и проникновение компьютеров вдвое меньше столичного. Поэтому там сложнее предлагать интернет-услуги, зато можно продавать платное ТВ, которое и становится драйвером рынка. К тому же в кризис люди стали меньше развлекаться вне дома и соответственно больше смотреть телевизор. Тут-то и возникает осознанная потребность в расширении спектра программ.

В регионах у «Комстар» более 2 млн абонентов платного телевидения – мы самые крупные в России и неплохо смотримся в Европе. При этом такие абоненты лояльны. Сменить мобильного оператора просто, и станет еще проще с введением переносимости номера, а отток в телесегменте близок к нулю. Так что, получив абонента, ты приобретаешь возможность привлечь его и к пользованию другими своими услугами, в первую очередь Интернетом.

Магистральным трендом я бы назвал развитие цифрового интерактивного, или персонализированного, телевидения. Оно дает возможность обратной связи, формирования программ, закачивания своего контента и т.д. Такое телевидение – бесценный потенциал роста для операторов, потому что в основе интерактивного ТВ лежит Интернет. При этом оператор сам видит, что люди смотрят, что предпочитают, и формирует уникальный профайл абонента и домохозяйства. Интерактивное цифровое телевидение вместе с Интернетом – это то, на чем мы, операторы, будем зарабатывать в ближайшем будущем.

Юлия Жеглова

Журнал "Компания"