Дело как таковое

Есть такое понятие «краеугольный камень». Он не из тех камней, что в фундаменте. Строители его отложили: слишком маленький. Его кладут в вершину свода здания. И если он окажется слаб, непрочен, все здание разрушится. В книжной культуре такой краеугольный камень – научные книги, небольшие издательства, работающие над их выпуском. Главный редактор издательства «Альянс-Архео» Ольга Новикова рассказала в интервью «Эксперту С-З» о том, как можно совмещать издательскую деятельность с работой в рукописном отделе Российской национальной библиотеки и о том, почему научное книгоиздание и коммерция – вещи несовместимые.

– У меня был некоторый издательский опыт – два года работала главным редактором в издательстве «Дмитрий Буланин». Это была для меня прекрасная школа. К сожалению, атмосфера там менялась не к лучшему, и я вернулась в рукописный отдел Российской национальной библиотеки, решив, что никакой издательской деятельности в моей жизни больше не будет, а нужно систематически заниматься наукой. Но меня пригласили организовать издательское направление в московской фирме «Альянс-Архео», директор которой Сергей Кистерев – талантливый ученый, исследователь истории средневековой Руси, человек с огромным опытом археографической работы – увидел во мне единомышленника. Так в 2005 году появилось издательство «Альянс-Архео», уникальное тем, что им занимаются люди, не оставляющие собственных научных изысканий. Мы специализируемся на издании научной литературы гуманитарного профиля. Пока – только гуманитарного.

– На какого читателя рассчитаны книги «Альянс-Архео»?

– Когда все начиналось, хотелось, чтобы, в принципе, это была сугубо научная литература для ученых, для исследователей. Но оказалось, что сами ученые читают и приобретают научную литературу меньше, чем обычные образованные люди, интересующиеся тем или иным вопросом. Ученые и так все знают. Им достаточно пользоваться институтской библиотекой или ходить в Российскую национальную библиотеку, Библиотеку Академии наук. Им дарят книги сами авторы, они пользуются интернетом.

К нам обращается очень много людей, для которых наши книги тяжеловаты, но они их покупают, читают и присылают отзывы. Помимо любителей краеведения и древности стали звонить экскурсоводы, особенно после выхода книги по истории архитектуры Старой Руссы. Автор – Владимир Ядрышников, сотрудник Новгородского музея-заповедника. Книга посвящена памятникам утраченной церковной архитектуры, а также гражданской архитектуре начала ХХ века, которая неплохо сохранилась.

Не золотое дно

– Как ваша профессия связана с издательской деятельностью? Вы ведь исследователь русского летописания?

– Так вышло, что моя специальность, по сути дела, к моей деятельности в рукописном отделе библиотеки не имеет никакого отношения. Ваш вопрос касается не моей библиотечной должности, а научных интересов. Я занимаюсь историей рукописной книги и русского летописания. От истории рукописной книги у меня, конечно, интерес и вкус к производству книги современной.

Была очень забавная ситуация с моим собственным изданием. Я готовила к печати древнерусский текст, верстали книгу в Питере под моим руководством: я просто технически знала, что должно быть и как. А когда в 2004 году этот том вышел в Москве в издательстве «Языки славянской культуры» и появился среди новых поступлений в отделе рукописей, я собственноручно написала на него каталожную карточку и поставила книжку на полочку. Это 43?й том «Полного собрания русских летописей», в который вошла Новгородская летопись из собрания П.П. Дубровского – знаменитого собирателя рукописей, одного из первых хранителей рукописного отдела. Во время французской революции 1789 года он находился в Париже и вывез оттуда архив разгромленной Бастилии. У него была огромная коллекция, в том числе древнерусских рукописей. Сохранилась и эта рукопись московского происхождения с новгородским текстом середины XVI века.

Не думаю, что есть еще какой-то исследователь, который бы полностью прошел все эти этапы со своей книгой. А работа в рукописном отделе не только помогает мне в научных занятиях, но и дает возможность увидеть, как работают другие исследователи, найти потенциальных авторов или составителей будущих изданий.

– «Альянс-Архео» в основном существует на издательские гранты?

– Нет. Мы только третий или четвертый год сотрудничаем с Российским гуманитарным научным фондом (РГНФ). В первый год у нас был поддержан только один проект, во второй – сразу несколько, в последний год мы получили гранты на пять или шесть изданий. Так что нельзя сказать, что мы существуем только за счет издательских грантов, – у нас все-таки более 50 книг вышло. Это существенная часть поддержки, но не основная.

Мы делаем хорошие, нужные книги, но сердце кровью обливается, когда они оказываются недоступными

Есть частные заказчики – сами авторы. Ну вот как мы с Сергеем Кистеревым издаем «Очерки феодальной России» и «Летописи и хроники» на заработанные деньги, так и они собственную зарплату и пенсию откладывают на то, чтобы опубликовать свой труд или даже сборник статей. И никакой фонд их зачастую не поддерживает. Есть такие люди в Пушкинском доме, мы с ними очень дружим, потому что это – родственные души. Потому что они понимают, что науку можно делать и своими руками, а не только за чужой (государственный) счет. Прошло то время, когда книга, выпущенная на средства автора, вызывала улыбку. Сейчас, и это известно многим, чаще всего улыбку вызывают книги, поддержанные грантами РГНФ.

Я не считаю, что гранты – золотое дно для издательств. Это и камень на шее. Вот пример: РГНФ оплачивает 300 экземпляров тиража, при этом обязует нас издавать 800. При этом 226 штук мы за свой счет обязаны разослать по библиотекам страны. Авторы об этом часто не знают. 50 экземпляров мы обязаны передать автору в виде авторских экземпляров – они расходятся среди специалистов. 17 экземпляров оседают в Книжной палате. И теперь посмотрим: если 226 книг передаются в крупнейшие библиотеки страны, если книга узкоспециальная, то кому нужны еще 500 экземпляров? Больше 300 экземпляров сугубо научной книги нам не удалось продать ни разу.

– А государственные органы помогают?

– У нас был некоторый опыт совместной деятельности. Мы выиграли несколько издательских тендеров Комитета по культуре Ленинградской области и в результате выпустили ряд хороших книг о Великой Отечественной войне. Успешно сотрудничали с Северо-Западной академией государственной службы. Так появились «Внешняя и внутренняя политика России в XVIII-XIX веках», «История Выборга XVIII – начала XIX века в документах и материалах», фундаментальная монография Сергея Кащенко «Освобождение крестьян на Северо-Западе России».

Планы и партнеры

– Каковы издательские планы?

– За последние годы у нас сложились дружеские отношения с сотрудниками тургеневской группы Пушкинского дома Натальей Генераловой и Валентиной Лукиной. Стараниями этих исследователей год назад вышел первый «Тургеневский сборник», сейчас ведется работа над вторым. Одновременно с ним появится сборник, посвященный творчеству Афанасия Фета, куда войдут и архивные материалы, и статьи, и переписка. В ближайшее время увидят свет монография Татьяны Богдановой «Н.Н. Глубоковский. Судьба христианского ученого» и публикация «Приходные и расходные книги Кирилло-Белозерского монастыря. 1601?1637 годы», выполненная Зоей Дмитриевой.

– В вашем издательском сегменте существует конкуренция?

– У нас нет конкурентов, у нас есть партнеры. К нам даже обращаются люди, которые по тем или иным причинам заключили договоры с другими издательствами. Наш конек – сложные оригинал-макеты с одновременным использованием большого количества шрифтов, книги на нескольких языках, особенно древних, а также нотированные тексты. Мы имеем опыт подготовки книг по истории древнерусской музыки. Например, сотрудничали с издательством «Языки славянской культуры» в Москве – делали оригинал-макет для двух томов издания текста «Степенной книги царского родословия», которая вышла в этом издательстве. Это замечательный памятник русской историографии середины XVI века. В отличие от русских летописей, изложение событий идет не по строгой хронологии, а по «степеням» и «граням» – периодам правления каждого русского самодержца.

– Могли бы вы назвать свои издательские удачи?

– А что считать удачей? Начнем так. О коммерции лучше не говорить, потому что научное книгоиздание и коммерция – вещи, к сожалению, несовместимые. К сожалению или к счастью. Наверное, так и должно быть. Научное книгоиздание – это не бизнес. Как бизнес в привычном смысле это смешно. Меня могут обвинить в лицемерии, но это правда. Если считать бизнесом возможности заниматься любимым делом, то это – бизнес. Дело как таковое. Дело как дело. Дело, которое помогает другому делу. Например, воплощению собственных замыслов. Так выходят «Очерки феодальной России» – многолетний проект Сергея Кистерева. Из 13 выпусков последние пять вышли в нашем издательстве. Для меня сборник «Летописи и хроники. Новые исследования» – мечта, авантюра.

– Это что-то вроде «Полного собрания русских летописей»?

– Нет, нет. Это – другое. Есть «Полное собрание русских летописей» – издание неполное, которое быть полным и не может, потому что никогда его никто не закончит. А в 70?е – 80?е годы прошлого века был всплеск изучения русского летописания. Тогда в Московском институте истории СССР под руководством Виктора Буганова стали издаваться периодические научные сборники «Летописи и хроники», в которых помещались статьи, посвященные таким памятникам письменности. Последний – четвертый – выпуск вышел в 1984 году, потом Виктор Иванович умер.

Когда я стала заниматься историей русского летописания, подумала: почему бы не продолжить его дело? Наверное, лет десять мечтала это издание возобновить, но не было возможности, средств, да и знаний для такой работы. И вот сейчас изданы два выпуска. Забавно: раньше этим занимался институт истории, а теперь – я. Маленькая часть мечты воплотилась. Надеюсь, сил хватит на третий выпуск, а может быть, и на четвертый.

Вернемся к вопросу о том, что считать удачей и неудачей. Среди книг «Альянс-Архео», есть такие, которые имеют огромное значение для нашей истории, для русской культуры. Некоторые из них быстро разошлись, принесли определенную, так сказать, коммерческую выгоду, некоторые очень медленно попадают к читателю. Удача уже в том, что эти книги увидели свет. К ним смогут обратиться и через пять, и через 50, и через 100 лет. Есть у нас великолепный трехтомник Алексея Фролова и Нины Пиотух «Исторический атлас Деревской пятины Новгородской земли по писцовым книгам письма 1495?1496 годов». Пятины – древнее территориальное деление Новгородской области. Их было, само собой, пять: Водская, Деревская, Обонежская, Шелонская, Бежецкая. Коммерческий успех этой книги просто невозможен. Но с издательской точки зрения и с точки зрения вклада в науку это одна из лучших наших книг. Она из тех книг, которые во всех смыслах являются вечными.

Была у нас идея переиздать «Разрядных дьяков XVI века» Николая Лихачева – книгу, вышедшую в 1888 году и ставшую библиографической редкостью. Появилась эта идея, когда не было гигабайтных закачек в интернете и дореволюционная литература не была столь доступной. Мы сделали репринтное издание, снабдив его специально написанным предисловием источниковеда Константина Петрова. Но книга 1888 года появилась вскоре и на сайте Ленинки. Это наша неудача? Но, может быть, это вообще последнее репринтное издание в истории книжного дела! Ведь больше репринтных изданий никогда не будет… Да и благодаря предисловию некий вклад в историографию сделан.

Несомненной удачей и нашей гордостью стали две книги Олега Творогова – каталог «Переводные жития в русской книжности XI-XV веков» и лекции по археографии и текстологии. Я с огромной симпатией отношусь к Олегу Викторовичу: он прекрасный ученый, великий труженик, и мне хотелось сделать ему что-то приятное. Личное отношение сказалось, но и книги оказались востребованными – их покупали и студенты, и преподаватели для своих лекций.

– Я думал, вы назовете одной из удач протоколы процесса Жанны д’Арк. Впервые на русском языке они изданы именно «Альянс-Архео».

– У этого издания интересный переводчик и составитель – очень инициативная, перспективная исследовательница Анна Скакальская. Я не специалист по истории Франции. Мнений об этой книге слышала много и самых разных, читала посвященную ей рецензию, напечатанную в «Средних веках». Из рецензии видно: автору стало обидно, что это не она перевела протоколы процесса. Как хорошая, красивая книжка она у нас получилась, но коммерческой удачей ее все равно назвать нельзя. Было приятно работать с автором. Может, это связано с ее второй профессией. Она – актриса.

– Вероятно, этим и объясняется ярость той рецензии. Актриса выучила старофранцузский и французский языки и полезла на поле, где пасутся специалисты…

– Назвать ее неспециалистом нельзя. Она окончила университет по кафедре средних веков, ученица известного медиевиста Юрия Малинина. Она просто молодая и неостепененная. Для кого-то это играет какую-то роль, для меня – нет. Я считаю, что взять и перевести такой текст, как протоколы процесса Жанны д’Арк, снабдить перевод комментариями и пояснениями – уже вклад в науку.

– Уже диссертация…

– Да бог с ними, с диссертациями! Диссертация и вклад в науку – разные вещи. Можно ругать, можно цепляться к каким-то ее толкованиям, к концепции, но в целом это большое дело сделано. А что она актриса, так и хорошо. Ездит со спектаклями, с концертами. В Руане выступала в пьесе Шарля Пеги, сыграла Жанну д’Арк. Прекрасно. А ученым из Института всеобщей истории не хватило времени, энтузиазма, а может, просто любви к предмету исследования. Сейчас Анна Скакальская обещает перевести процесс реабилитации Жанны.

Что делать

– У вас есть какие-то представления о развитии научного книгоиздательства?

– У нас же очень большая проблема с уровнем научной литературы, как, собственно, и с уровнем науки. Надо исключить из требований Высшей аттестационной комиссии (ВАК) обязательное наличие монографий для соискателей докторских степеней, тогда не будет скороспелых монографий. Люди писали бы докторские, защищались, а потом садились и спокойно писали хорошие книги. Потому что в спешке наука не делается. Пусть бы они получили все свои желаемые степени, зарплаты и длительные ежегодные отпуска, заняли новые должности и освободили себе время для работы над хорошими книгами. Или освободили себя для чего-то другого, тогда тоже не было бы плохих книг. От этого мы все только выиграли бы. Издатель для автора – вроде семейного врача: какие-то сведения должны умереть с ним. Но будем честны: зачастую то, что приносят в издательство в виде рукописи, и то, что через восемь-десять месяцев появляется на книжных полках, – две совершенно разные книги. И это неправильно.

– Это относительно научности. С финансовой точки зрения нужно что-то поправлять в научном издательском бизнесе или ситуация абсолютно нормальная и естественная?

– Научная книга не может быть дешевой, но она должна быть доступной. Когда-то на книгах ставили цену, помните? Предлагать сейчас такое нелепо. Хотя на газетах часто обозначается рекомендованная цена. Я понимаю, что людям, которые владеют магазинами, нужно окупать аренду и т.д., но сами книготорговцы должны сознавать, что наценка в 100, а то и в 150% – это слишком. Нам покупатели говорят: «У вас такие дорогие книги!» А товароведы в магазинах просят: «Вы не могли бы еще сбросить издательскую цену? У нас наценка большая». Но мы не можем продавать книги ниже себестоимости. Получается, что издательство вкладывает огромное количество сил, труда, а прибыль получают те, кто делает эту самую наценку. Удивительная психология: лучше продать меньше, но дороже. Меньше с этим надо возиться, меньше рекламировать, меньше хранить.

– Налоги у продавцов, надо полагать, большие…

– Мы ведь тоже платим налоги. Делаем хорошие, нужные книги, но сердце кровью обливается, когда они оказываются недоступными. Я знаю книголюбов, которые, прежде чем покупать понравившуюся им, но дорогую книжку, посмотрят реквизиты издательства и наберут телефонный номер. Если бы это вошло в практику, ситуация бы хоть немного изменилась. Просто позвонить и узнать, сколько на самом деле стоит книга.

Кое-что про коммерцию

– Какой штат у «Альянс-Архео»?

– Постоянно с нами сотрудничают восемь человек. У нас ненормированный рабочий день с четко выстроенными взаимодействиями. Знаю ряд издательств, где люди сидят в офисе по восемь часов и дружно делают корректуры и осуществляют верстку. Это не работа. Я уверена, что корректор и редактор должны сидеть дома, в тишине, в привычной атмосфере, чтобы никто не отвлекал, иначе грош цена этому редактору. То же – и верстальщик. Мне не нужно отслеживать, сколько часов человек работает, мне нужны результаты. Я ставлю срок и в этот срок все получаю. Если не складывается, с этим человеком больше не работаю. Я не проверяю корректора или редактора, но если вижу недобросовестное отношение, просто с ними расстаюсь.

– В какой типографии печатаются ваши книги?

– У нас сложились прекрасные отношения с питерской типографией «Искусство России», и все пять лет мы с ней сотрудничаем.

– А кто развозит книжки?

– Куда?

– Хороший вопрос. В магазины, надо полагать…

– Нужно еще вывезти из типографии… Сами справляемся. С магазинами очень сложные отношения. Во-первых, больше пяти-шести книг никто не заказывает. А во-вторых, магазины в Питере, к сожалению, не всегда расплачиваются за реализованный товар. Не считают обязательным. В Москве с реализацией значительно лучше. Думаю, унывать не стоит: книги лежат в помещении, которое мы отвели под склад. Нам звонят, к нам приходят. Так или иначе, но книга находит своего читателя.   

Санкт-Петербург