Игорь Янковский. Человек и пароход

Игорь Янковский, в прошлом - театральный и киноактер, почти четверть века отыгравший в Театре на Малой Бронной, а в настоящем — бизнесмен, дважды президент: одного из крупнейших российских рекламных агентств «Коммуникационная группа «Максима»» и Московского международного фестиваля рекламы,  подрабатывает в собственном агентстве копирайтером и говорит, что от него вполне можно ожидать перехода в новую ипостась. Может быть поэта, а может — кинопродюсера. О новом витке собственной эволюции он собирается подумать на досуге после выборов. А пока он жалеет шоуменов, оставив за спиной опыт ведущего «Алчности», не любит политику и стремится к свободе в бизнесе, предполагает, что из-за дороговизны патриарху Алексию вряд ли понравится идея рекламировать церковь на ТВ, и, наконец, желает людям чаще улыбаться.

Вы — актер, и в этой связи хотелось бы поговорить с вами об игре. Об игре в жизни, в бизнесе. О риске и азарте.

Вы думаете, если я — актер, то это все — игра?

А это как раз и хотелось бы у вас узнать…

А я в театре не играл, я там работал. Перевоплощался. А это сложная и кропотливая работа. Так же и в бизнесе — это тоже не игра, как начнешь играть, так и доиграешься. Бизнес — это не роль, это — моя жизнь, я полностью отдаюсь ему. Да, конечно было бы проще говорить: «Я взял роль бизнесмена и теперь ее играю». Но в бизнесе играть нельзя. Людей, которые играют, здесь не любят.

Почему вы выбрали именно рекламный бизнес, а не, скажем, кинопродюсирование?

Начинал я не как рекламный бизнесмен, а с вполне прозаичных вещей. В начале девяностых я покупал и продавал зерно, нефтепродукты — был брокером. Театр ничего не приносил, и я ушел туда. Кинопродюсирование? Да, казалось бы, им можно было заняться. Это было бы и интересно и близко к тому, чем я занимался до этого. Но в те годы, когда я начал заниматься бизнесом, это было неинтересно с коммерческой точки зрения. Да и вряд ли возможно — у меня таких денег не было, а бегать в их поисках было совершенно неохота. При всем моем уважительном отношении к театру и кино, в этой профессии есть очень много зависимостей. От режиссера, автора сценария. И результат непредсказуем.

Я пошел другим путем. Мне хотелось самостоятельности, и я занялся бизнесом. Когда он пошел в относительную гору, мы с друзьями решили, что нашему бизнесу необходима реклама. А так как я был среди них ближе всех к искусству, то и возглавил это направление. Встретил своего старого друга, Владимира Евстафьева, который занимался рекламой во французском агентстве, и стал его клиентом. А потом мы сели и подумали: «А почему бы нам самим не сделать рекламное агентство?» Открыли. При этом я все еще продолжал играть в театре и кино и заниматься брокерской деятельностью. Очень скоро, однако, я понял, что настала пора от чего-то отказываться. Первым делом отказался от брокерской деятельности, но очередь театра не заставила себя ждать. Это был очень сложный момент, ведь я посвятил этому искусству огромную часть жизни — 21 год. Ее я решил завершить достойно — арендовал зал, пригласил друзей, сыграл спектакль, устроил большой банкет и попрощался с театром.

Что осталось в вас – бизнесмене от актера, и чего не хватает в бизнесе из того, что приносило радость в театре?

От театра осталось умение существовать в предлагаемых обстоятельствах. Театр как раз этому и учит. Возможность быть коммуникабельным, в данный момент четко чувствовать партнера. Это очень помогает. Вообще, я считаю, театральное образование одно из самых лучших в плане общего развития, я бы даже рекомендовал ввести небольшой курс театральных дисциплин во всех ВУЗах.

Потерял очень много. Одно из самых потрясающих качеств, которые есть в театре — это энергия зрительного зала. Сейчас, вместо физического наслаждения, которое она приносит, я получаю за свои труды деньги.

Фестиваль рекламы (ММФР), должно быть, в этом смысле — отрада для вас? 

Да, в эти дни я получаю огромное удовольствие, но это, к сожалению, всего три дня в году, перед которыми — большая и тяжелая рутинная работа.

А игра? Как насчет «Алчности»?

Интересно было попробовать себя в ток-шоу, в такой форме общения со зрителем. Я получал большое удовольствие, честно могу сказать. Мне нравился тот азарт, который присутствовал в игре, я сильно сопереживал всем игрокам, старался быть не злым, не язвительным, не противным, не гадким. А с меня требовали: «Издевайся над ними!». Но я не хотел издеваться — они итак, бедные, волновались. Наоборот, очень хотелось, чтобы они выиграли. Из-за этого у нас бывали конфликты с режиссером.

Я поиграл, получил удовольствие, но вскоре понял, что шоу-бизнес уже, пожалуй, не для меня. Я не мог превратить свою жизнь в открытую книжку, которую каждый мог посмотреть. Даже стало жалко шоуменов.

Риск, азарт — это ваше?

Да, конечно. Но в основном все-таки стараюсь, чтобы риск был оправданным. Хотя, конечно, можно задать вполне справедливый вопрос: «какой же тогда это риск?» Но я все-таки рискую. Шаги, которые я делал: из театра в брокеры, а с биржи в рекламисты, были в достаточной степени рискованны — я отказывался от того, что хорошо получалось. Представляете, что такое уйти из театра? Все-таки двадцать лет: положение, известность.

Вслед за вашим компаньоном, Владимиром Евстафьевым, который в последнее время активно занимается политикой с «Партией Зеленых», не собираетесь «поиграть» в политику?

Нет. Не интересно совсем. Вот уж где зависимость! Вот уж где марионетки! А я очень не люблю быть зависимым. Пусть меня простят интересные и уважаемые люди, но для меня ничего страшнее нет. Про себя могу сказать — я очень к этому не готов. Одного только не хочу после коммунизма, — чтобы нашей жизнью командовали директора продуктовых магазинов.

Вы хотите сказать, что независимы в бизнесе?

Я, конечно же, завишу от многих обстоятельств, людей, но, тем не менее, я стараюсь свою линию проводить чисто и ясно и независимо от чужих позиций и мнений.

А что для вас свобода?

Свобода — это когда ты просыпаешься, улыбаешься новому дню и думаешь: «могу поехать, а могу и не ехать». Быть свободным? Наверное, это — иметь возможность улыбаться.

В рекламном бизнесе к чему лежит сердце?

Я мечтал, когда только начинал заниматься рекламой, что у меня будет уютный темный кабинет, тишина, я буду читать книжки, слушать музыку и придумывать рекламные идеи.

Сбылось?

Нет, такого не было никогда. Все время нервотрепка: там проблемы, здесь проблемы. Спокойно посидеть практически не удается. «Отрываться» у нас удается только креативному отдел. А я — управление, должен отвечать за все.

Хотя лукавлю, бывают дни, когда я слушаю музыку и думаю о рекламе. Итоги размышлений отправляю в креативный отдел, и они уже доводят их до ума. Хотя бывают и полностью мои идеи. Последний пример — реклама «Росно». А бывает, ночью что-нибудь приснится, проснешься и думаешь: «вроде неплохо».

То есть, подрабатываете копирайтером?

Ну да. Для меня это — самое главное в рекламе. Не одни же циферки считать! Хотя и на это есть любители…

От вас можно ожидать еще один переход в другую ипостась? И что бы это могло быть?

Да, конечно. Может быть даже, это будет кинопродюсирование, а может, начну писать стихи. Пока точно не знаю. Это абсолютно нормальный процесс эволюции. Есть, правда, одно «но» — я связан большим количеством обязательств. Мы делаем свое дело достаточно успешно, и, следовательно, от нас многие и многое зависит. Просто так я это бросить не могу.

Какие планы на ближайшее будущее?

Прежде всего, хочется выстроить до конца именно коммуникационную группу, чтобы она стала тем механизмом, который нельзя сломать ни при каких обстоятельствах. Собрать побольше единомышленников. Выборы, опять-таки. После них, когда появится свободное время, и буду основательно думать о будущем. О своей следующей жизни.

У вас есть девиз  или просто слова, которые Вы часто вспоминаете?

Есть пословица. Курочка по зернышку — полный двор помета! В работе я максималист, всегда им был. Как только что-то начинает мешать делу, которое ты делаешь, от этого чего-то надо освобождаться. Мне повезло — семья не мешает. Если же появляется какая-то вторая работа, второе направление, которое начинает мешать, а не дополнять, я от него избавляюсь. Нельзя разбрасываться. Если ты начинаешь разбрасываться в поисках занятия помимо своего основного дела, то уж лучше сразу бросить первое, и начать искать второе или третье. Это мое мнение. В рекламном бизнесе есть много смежных направлений, но я стараюсь придерживаться основного русла.

Хотел бы, чтобы у меня был такой же девиз, как и у моего дяди Олега: «Улыбайтесь, господа!». Но, к сожалению. Побольше бы людям поводов для улыбок!

А вы часто улыбаетесь?

С каждым годом все реже.

Меньше поводов или меньше сил?

Слишком много проблем наваливается с каждым годом. И в связи с расширением бизнеса, и в связи с тем, что дети взрослеют. Но, тем не менее, если раньше получалось улыбаться и радоваться без повода, то теперь, если ты находишь подходящий повод, то радуешься по-настоящему, осознанно.

Представители бизнеса с годами становятся интереснее для вас, как партнеры по деловой сцене?

Сейчас пришло новое поколение. Более образованное, но, я бы сказал, менее человечное. В этом смысле я возлагаю надежды на молодежь. Я бы очень хотел, чтобы они не теряли именно российский стиль, духовность. Она должна оставаться.

А рекламировать церковь не думали?

Она должна показывать, что существует. Если люди предпочитают смотреть в телеэкраны, то церковь должна там появиться. Она должна напоминать о своем присутствии. Бог есть, и об этом надо говорить. В том, чтобы рекламироваться, ничего зазорного нет. Не знаю, понравится ли эта мысль Алексию, потому что это стоит денег. Но тем не менее. Прошли времена прямого церковного маркетинга. Церковь должна быть ближе, но достичь этого сейчас можно только по-новому, действуя современно.

Павел Волошин