 |
|
О политическом PR и футбольном матче
Никогда еще
политика не была ко мне так близка, как здесь, на чужбине. А приезжая заграницу,
эта политика, как и любая русская женщина старается выглядеть максимально
привлекательно. Всю прошлую неделю мне регулярно предоставлялся случай
полюбоваться на российский антикризисный «пиар» в действии: сначала на
«Подиумной дискуссии с Виктором Ивановым и Сергеем Ястржембским» в Российском
Посольстве в Берлине, затем на «Петербургском Диалоге» в Гамбурге.
Я
раньше никогда так близко рядом с собой людей формата «главная новость дня» не
видела. А тут получилось так, что они были единственными знакомыми мне лицами.
Постоянно держала себя за рукав, чтобы не обратиться к кому-нибудь из них, как к
старому знакомому.
Ястржембский в жизни очень обаятелен. Но в рамках встречи
он, на мой взгляд, переусердствовал с эмоциональностью. Стараясь избежать
сложных вопросов о Беслане, он орал на немецких журналистов и всех немцев в их
лице, ругая Европейский Союз на чем свет стоит за ужасающее положение
русскоязычного населения в Прибалтике... «Это, кричит, ваша проблема! Вы,
говорит, в ответе за тех, кого приручили и нечего, говорит, их было принимать
сразу в десятый, вместо пятого класса! ЕС что, хочет уснуть с этой проблемой?
Научите их, как действовать в отношении национальных меньшинств, а мы для себя
ничего не требуем...».
Я всегда знала, что лучшая защита – это
нападение, но чтобы настолько! В речи Ястржембского я еще встретила пару новых
для себя выражений: «эффект кулика» (птицы, которая хвалит свое болото, пояснил
он для непонятливых немцев решение калининградской проблемы) и «сближение
пространств». Второй участник дискуссии, Иванов, называл Ястржембского не без
гордости «мой коллега Ястржембский», скупо докладывал по бумажке, но при этом
замечательно отвечал на вопросы без нее. Иногда для экспрессии он вставлял слова
«выродки» и «отмороженные» (о террористах). В его монологе были такие
детали:
- неожиданно резкая поддержка (о предложении посла Германии в России
насчет безвизового пространства);
- подбрюшье постсоветского пространства (о
терроризме);
- взаимодополнение всестороннего обогащения...— тут я даже
теряюсь как перевести...
Несмотря на меры, принятые для обеспечения
безопасности наших высокопоставленных лиц, практически под окнами зала
выступлений, нарядные девушки олицетворяли под громкую музыку
германо-бразильскую дружбу: политика политикой, а вечером – футбол. Силы
безопасности с удовольствием наблюдали за маленьким парадиком:
На
следующий день начался «Петербургский диалог». Начался почти со скандала.
Организация «Репортеры без границ» составила открытое письмо Путину, в котором
перечислила последних жертв российской политической системы из числа журналистов
и авторских телепрограмм и попросила его разобраться с такой ситуацией как можно
скорее. Но Путин не приехал. А за ним Шредер и другие наиболее
высокопоставленные лица тоже. Путин даже не передал приветствие. За него это
сделал Грызлов. (Подозреваю, между ними такой диалог: «слушай напиши чего-нибудь
им, мне так неохота, столько дел еще...».)
Среди прочего в приветствии
Грызлова, немецким журналистам зачитали такую фразу: «Переводы ваших материалов
доступны каждому в нашей стране! На сайтах в интернете...».
Открывать
«Петербургский диалог» пришлось Горбачеву (тем более, что немецкая публика его
очень любит). И Михаил Сергеевич с удовольствием это делал, сметая на своем пути
все регламенты. (Даже намеченная на после открытия экскурсия по каналам Гамбурга
для участников «Диалога» в результате состояла только из преодоления двух
шлюзов.)
На
таком большом событии, как «Диалог», естественно, обойти тему Беслана и
освещения последних событий в СМИ уже было не возможно. Но наши все больше
настаивали на том, что Россию не любят и потому все сообщения иностранных
журналистов заведомо предвзяты. «У вас сильно развит оральный автоматизм»,
выразился председатель Комитета Совета Федерации по международным делам Михаил
Маргелов. Он имел ввиду, что на слово «Россия» у немцев «определенная
реакция».
Вообще, вся российская делегация старалась поближе держаться к
общей позиции:
- Наши действия в Чечне и терроризм, это не причина и
следствие, а совсем не связанные вещи;
- Нам тут виднее, чем вам
там;
- Сами им помогаете, укрывая террористов, называя их «повстанцами»,
пуская в свои страны чеченские конгрессы;
- Помогите лучше перекрывать каналы
поставки оружия и средств связи;
- И вообще, «вы должны проявлять интерес, а
не наступать на мозоли» (М. Маргелов).
Затем «Диалог» перелился в несколько
организованных дискуссий. За все сказать не могу – была только на двух: по СМИ и
по бизнесу.
На первой, я вместе с немецкими журналистами бессильно злилась на
наших чиновников от информации, которые ни на один вопрос не ответили прямо и с
улыбкой на лице уверяли, что «господа иностранные коллеги» ошибаются насчет
проблем со свободой слова в России.
Диалог бизнесменов мне понравился сильно
больше. По всему видно было, что они не одну чашку кофе вместе выпили. Немецкий
бизнес нахваливал российский, а проблему «Юкоса» обе стороны склонны вообще
рассматривать как единичный случай. Это, говорят, скорее «внутрироссийская тема»
и не играет большой роли в российско-германских проектах. И все улыбались,
хихикали и хохотали. Деловые договоренности, наверное, достигались уже за
кулисами мероприятия.
Одной фразой я бы описала итог «Петербургского Диалога»
так: «Ты чего?» -- «Ничего!» -- «Ну и все!»
Уже на следующий день вся
гамбургская полиция, которая принимала беспрецедентные меры безопасности, чтобы
оградить «Диалог» от провокаций, была направлена на другое
мероприятие:
|
|
|
|
|
 |
|
|
|
|
|
Своими глазами
В рубрике "Своими глазами" колумнист Sostav.ru Юлия Богатко описывает то, что интересно и полезно видеть своими глазами, но по каким-то причинам затруднительно.
|
ArrayArray
|
|
