Константин Лукьянов: «Первый раз газета вызвала восхищение, когда я случайно отрыл NewYork Post на развороте биржевых котировок»

Константин Лукьянов, 26 лет. Занимается дизайном в полиграфии, шрифтами, сетками, живописью, книгой. До недавнего времени работал арт-директором газеты «Акция».

1. Мама моя учительница, папа инженер. Часть моей семьи это бабушки и дедушки из Торжка. С ними я много детства провел и до некоторого времени моя жизнь делилась между Литвой и Тверской областью. Я родился близ Благовещенска (г. Завитинск), что на Дальнем Востоке. Вообще я довольно много где был, хотя последние четыре-пять лет живу только в России. Этой весной я вдруг понял, что большая часть моей сознательной жизни связана не с Торжком и Литвой, а с Петербургом. Сейчас я живу и работаю в Москве.

2. Учился в филиале московского полиграфа, там же и работал после окончания. В институте я больше противостоял, нежели учился, хотя тогда при Андрее Александровиче Харшаке было совершенно замечательное стечение обстоятельств, людей, тем более уникальное, что собирало во многом полярные московские и петербуржские художественные течения, мировоззрения даже. Главным учителем до сих пор считаю Алексея Валентиновича Горохова, который меня воспитывал еще в Торжке.

3. На последних курсах почти целиком меня охватила книга, интерес до сих пор не пропал, хоть и питается на доинститутской почве. И я привык уже мерить все книгой. Книга настолько синтетична, что вмещает любую из человеческих деятельностей. С другой стороны, она также наименее усложнена производственными цепочками.

4. Главной своей деятельностью считаю изучение и эксперименты с плавностями в печатном пространстве. На этой теме я защитил диплом и даже прошел в шорт-лист DIA. Последовательное взаимодействие наполнителя и наполняемого в книге приводит к такой человеческой деятельности, что появляется возможность для само-иллюстрируемого и конструкционно-иллюстрируемого текста. Через это есть обретение предметности как символа, визуализации изначально имеющихся в тексте абстрактных характеристик ведет к плавности формальной. Это есть понятие "плавность".

5. Когда я получаю задание, ответ у меня сразу происходит; потом можно продолжить - изучить предмет, развить идею, но я очень высоко ценю первичное ощущение. Оно, как правило, содержит искомую глубину и цельность. Мне редко удается оставить все первичным, но в этом и состоит вся работа. Если сразу ответа не произошло, я вспоминаю какие-то старые свои идеи. Фактор внешнего, как правило, здорово обогащает и задание и идею. Еще я, конечно, советуюсь с упомянутыми ниже людьми.

6. Для работы мне нужен компьютер, рисовальные принадлежности, ну и чтоб не отвлекали. С условиями труда я неприхотлив, но изобретателен:

Мое рабочее место. Таким оно было этим летом. С удовольствием могу и кровать на крыше поставить, и тумбочку со столиком у реки

7. Первый раз газета вызвала обескураживающее восхищение, когда я случайно отрыл NewYork Post на развороте биржевых котировок. В центре газеты она открылась вся как в лучах Ренгена. Целый разворот конструции в ее мельчайшем членении равномерно заполненный информацией тоже равномерного свойства. Ощущение похожее на созерцание телефонного справочника, только в еще более монументальном варианте. Чистота конструкции и ее утилитарная необходимость здесь настолько органичны, что совершенно отодвигают значение какого-либо личностного вклада, очень много абсолютного что ли получается. Этот разворот до сих пор является для меня одним из полюсов в моей деятельности.

8. Зачастую результат в газете, в смысле содержательной глубины, заведомо проще, чем даже в журнале: какие-то особые глубокие концепции и переосмысления здесь не подойдут - динамика восприятия информации не та и даже в такой журнального характера газете как «Акция», дизайнер имеет дело с довольно безотносительным изложением, которое подавать нужно тоже очень конкретно. Газета представляет собой наибольшее соседство визуального и литературного и почти исключает разницу смыслов, которая в журнале, например, может составлять как дополнительные слои восприятия, так и вполне самодостаточные. Главное, чтоб «цепляло». Буквальные смысловые зацепки, плюс качественное фото.

9. Что мне очень нравится в газетах, так это бумага. Странно, что в полиграфии такой шикарный и дешевый материал, - и на ощупь и дающий такой хороший контраст при чтении, так часто заменяется на тонкую дребезжащую меловку или даже синеватую бумагу ксерокса

10. Здесь мои любимые полосы работы в газете «Акция»:

 

(Есть награды на мировом конкурсе газетного дизайна, третье место на всероссийском.)

11. Работа над макетом в газете - ключевая и из всей полиграфии в газете, она наиболее подробная. В этом есть проблема и она не только газетная: наибольшая чувственная и аналитическая деятельность полагается вещам уже больше инженерного, не визуального толка. Как с белым, так и с небелым в газете работают преимущественно формально, очень редко пространственно. В «Акции» я изначально пытался заложить именно особую пространственность. Здесь две основных задумки: неглубокий рельеф и два слоя движения по изданию. Первое служит второму. Первый слой - все то, что оранжевым, остальное - второй. Движенье первого слоя - быстрое, свойственное читателю-сканеру. Оно распределяется всегда приблизительно по одной схеме - зигзагообразно по полосе. Такая схема охватывает всю полосу, и каждый ее элемент - узел выхода ко второму слою. Кроме того, первый слой - это краткое содержание всей полосы: >раздел>вынос>еще на эту тему (обычно ссылка на интернет)>.

Первый слой не только ярче - он ближе(!), чем второй. Основной набор выталкивает белую колонку. Антиква основного набора пространственно глубже, рубленый шрифт - больше на плоскости. Раздел вверху бугрится на величину вспухания (выталкивания) белой колонки основным текстом. Цветность придает этой структуре смысл именно слоистый - у «сканера» не возникает ощущения, что цепляясь что-то не зацепил, а при нормальном прочтении не нужно перелазить через вынос как через забор, кроме того, наличие белого, конечно, собирает внимание на выносе. Вводки с уменьшением кегля - для постепенного вхождения в материал.

12. В «Акции» используется шрифт, который я разрабатывал. Отходящая уже модность на "DIN"-шрифты оказалась для меня широким обобщающим понятием для кириллицы в целом: шрифт во многом строится на вертикалях, прямых линиях. При изначальном их господстве в кириллице это может показаться неуместным, но именно таким образом мы получаем другую систему пластических ценностей шрифта, основанную не на формальной вариативности, а на ритме. Кроме того, в отличие от «Дины», круглые формы здесь - не окружности, вписанные в прямоугольник, а особая купольная структура. Именно это позволяет в значительной степени узить и ширить знаки почти безболезненно в диапазоне до 15(!)%, (увеличение допусков для компоновки параграфа, выключенного по обе стороны).

13. Мои некоммерческие проекты - книги:

Иван Вырыпаев, «Кислород». 
 Вся книга сделана на кальке, чтоб легче дышалось. Кроме того, здесь постепенное увеличение кегля, связанное с основательностью первых фраз. В строке всего одно слово - речитатив. Разность размеров шрифта и одновременная их видимость (калька) дает разность восприятия толщины страницы.

Хулио Кортасар, «Игра в классики».
В этой книге две ветви плавности: конструкционная и контекстная. Сочетание обеих ветвей плавности образует муар, муар - это образ. Эта конструкция - модель пространства Риммана, элептического пространства. Для меня это вообще вполне ясная модель мироздания - самораскрывающегося и самозахлопывающегося же. В данной книге понятие об элептическом пространстве - реальность встречи с Магой.

14. Дизайн будущего: через антитезу к синтезу. По началу (которое уже сейчас) это, конечно, наив и отрицание предшествующих ценностей - через брутальное. Далее - обобщение и большая органичность всего, отход от личностного запечетления. Интернет уведет глупую книгу в электронный вид, а оставшееся возымеет вес почти допечатный.

15. Очень жаль, что мне не довелось побыть в жизни с Павлом Флоренским, Владимиром Фаворским, Джорджио Моранди, Михаилом Соколовым, Василием Чекрыгиным, Камилем Коро, Анри Матиссом, Полем Сезанном, Жоржем Браком, Карлом Герстнером.

16. Не могу не упомянуть также своих ближайших собеседников: Сашу Гронского, Ника Теплова, Игоря Половодова.. - ребятам спасибо большое, я очень ценю их теплоту, отзывчивость, таланты.

17. Я не выкладываю свои работы нигде. И ничего не делаю, чтобы об мне узнали в профессиональном сообществе. Какой-то позиции в этом нет, просто нет времени. По этой же причине я не хулиганю.

18. Непрофессиональная деятельность: люблю сноуборд, плаванье, шахматы, хотя в последнее время получается развиваться больше по профессиональному

19. Пользуясь случаем, хочу сказать:

Во многих моих работах я соглашусь найти и огрехи и промахи, даже могу согласиться и с тем, что я не очень хороший дизайнер, но я буду рад, если кому-то мои мысли станут занятными - могу пояснить что-то если выразился непонятно или просто поговорить на эти темы.

20. Если у вас есть вопросы ко мне, вот моя почта: koalami {@} gmail.com.

Загрузка...